В историческом центре Москвы — Замоскворечье, недалеко от станций метро Новокузнецкая и Третьяковская расположился Русский духовный театр «Глас». Открылся он еще во времена Перестройки, а в этом году проводит уже свой 33-й сезон. Журналист Андрей Объедков поговорил с художественным руководителем Никитой Астаховым о творчестве, специфике репертуара и перспективах театра.
— Никита Сергеевич, вы руководите духовным театром, который, безусловно, имеет собственное лицо, ни на кого не похож. Расскажите, пожалуйста, как создавался театр.
— Это случилось больше 30 лет назад и стало первым подобным опытом в Советском Союзе. Пришло понимание, что надо двигаться в эту сторону, возвращаться к своим корням. А я ведь был и пионером, и комсомольцем, и членом партии. Честно служил идеям Ленина. Но потом осознал, что есть другая жизнь. У меня появились верующие друзья, знакомые священники. Я стал прихожанином, написал заявление о выходе из партии. Раньше думал, что верующие люди — это те, кого ударили мешком по голове. А когда сам соприкоснулся с верующими, то понял, что мешком ударены совсем другие люди. Есть другая жизнь, другое общество, о котором вообще не пишут.
При создании театра нам многие говорили, что не может быть театра духовного, мол, вы – актеры, и должны развлекать зрителя, а помогать людям воцерковляться – не ваше дело, а дело церкви. Отвечал им просто: я стал верующим человеком, а приду на работу и буду плясать голым? На двух стульях нельзя усидеть, нужно было выбирать. Встав на духовный путь, мы с супругой, Татьяной Белевич, прекрасно понимали, что предстоит преодолеть немало трудностей. Скитались по подвалам. Но силы были молодые, мы терпели. И дожили до того, что театр получил собственное здание.
Расскажите немного о себе, почему решили стать режиссером и актером, были ли какие еще увлечения?
Я из актерской семьи: отец и мать были актерами. Часто устраивали домашние спектакли, увлекся этим. Поступил в Щепкинское училище. Правда, со второго раза. Режиссером никогда не думал работать, получал удовольствие от актерской профессии. Хотел сниматься в кино, прославиться… Но при этом очень любил наблюдать за съемочным процессом. Учился у метров, у Петра Вельяминова. А в театре Маяковского получил большую школу у Гончарова. Играл на эстраде. А потом, когда уже начал ходить в церковь, понял, что надо делать что-то другое на сцене. Возникла идея создать духовный театр. И мы с женой распределили усилия: она взяла организационно-экономический тыл, а я — творческое направление. Вот так и стал режиссером. Были сложности: просили авторов написать что-то православное, а они отказывались, боялись. Но мы справились.
— У вас интересная фильмография. Но с годами вы стали мало сниматься в кино. Почему?
Стал сниматься реже, потому что возненавидел его. И это при всей моей огромной любви к кино. Съемочный процесс сейчас — это настоящее истязание. Платят громадные деньги, но и выжимают тебя как лимон: дают пять листов роли и снимают за один день. Это насилие над творчеством. Ведь роль нужно не только выучить, но и сыграть.
В 2022 году на российские экраны выйдет киносериал «Фитин» (режиссер Кирилл Белевич) — о неизвестных событиях Великой Отечественной Войны, секретных операциях советских разведчиков. Вы тоже приняли участие в съемках фильма. Чем запомнилась работа?
— Главная сложность для меня состояла в том, что роль нужно было подготовить на немецком языке. А я по школе и институту помню только французский и английский. Долго учил, трудно давался текст, который был большой. Но поставил задачу: актер ты или нет? И добился своего. Долго учил, а съемки продлились шесть часов.
— Возвращаясь к театру, вы много внимания в репертуаре уделяете историческим личностям. Одна из громких премьер прошлого года — «Имя России — Александр Невский», поставленный к его юбилею. Он, несомненно, знаковая фигура для России, и театр «Глас» — единственный в столице обратился к его образу.
Да, мы единственные, кто поставил спектакль, посвященный 800-летию князя Александра Невского. Изучали исторический материал, «Житие». А это сочетание старославянского с русским. Сложный жанр. Во время репетиций стояла жара, актеры — в шубах, текст — сложный. Непонятно, как играть. Но поставили за три месяца. И зрителям сейчас нравится, ему интересна история. В конце спектаклей скандируют: «Молодцы!» А мы этой постановкой хотели помочь молодежи прикоснуться к великому прошлому нашей страны, ведь некоторые из молодых людей сегодня даже не знают, кем был Невский. А еще после премьеры Александр Невский стал нашим покровителем, теперь его икона висит в зале.
На официальном сайте «Глас» указано, что у театра даже есть свой духовный наставник…
Отец Георгий Докукин окормляет театр с первого дня основания, он дает мне полную свободу, в творческий процесс не входит, но смотрит, чтобы я не наломал дров. Поэтому поправляет очень мягко в православном смысле.
— Еще один из ваших спектаклей «Черная книга (Московская легенда)» — об истории Сухаревской башни. Московская тема. Поставлен очень необычно.
— Книга, по которой ставили спектакль, написана в виде монолога, от имени беса. Интересный материал. И спектакль пользуется популярностью. Приехал однажды в Москву Владыка из Грузии (не буду называть его имя), захотел посмотреть этот спектакль. После окончания предлагаю попить чай. Он сидит молчит, очень долго. 20 минут сидим в полной тишине и пьем чай. Мне страшно. И Владыка внезапно говорит: «Да, Никита Сергеевич! Вы можете делать то, что мы не можем!». А я думаю: Господи, ради таких оценок и стоит трудиться…
— Как вы считаете: умрет ли театр и если нет, то каким он будет через 100 лет? Какое предназначение должно сохраниться именно у вашего театра?
— Я очень люблю этюды. Как-то к нам пришел молодой актер, а я ему говорю: сделай этюд, каким будет театр через 100 лет. А он работал до этого в театре пантомимы. Отвечает мне: не знаю, как сделать. Я настаиваю: включи фантазию. Он прикрывает рукой голову и трясется. И тут на меня навеяло: если мы потеряем слово, то, значит, потеряем все. Ныне теряется значение слова, его корневой системы. Задача нашего театра – сохранить слово, которое дает жизнь людям. Ведь мертвец не говорит.
— Ваша любимая станция московского метро?
В атеистическое время на «Комсомольской» я увидел прекрасную мизансцену. На станции на потолке — изображение битвы древнерусских воинов. Передо мной проходил худой мужик, поднял голову, перекрестился и ушёл. И я подумал: это же икона наверху, которую пассажир разглядел! Ведь в церкви тогда запрещалось ходить. Вот ведь молодцы художники, которые в метро сумели сделать такое изображение, в котором прохожий может увидеть то, что ему нужно. А вообще метро очень удобное сооружение: зимой там тепло, летом – прохладно. И недорогой проезд.
СПРАВКА
Никита Сергеевич Астахов родился 1 мая 1943 года в Москве. Окончил Высшее театральное училище имени Щепкина. С 1967 по 1970 год работал в Театре имени Маяковского, после чего перешел в Литературный театр ВТО, работал на эстраде. Снимался в кино. В 1989 году основал Русский духовный театр «Глас». Заслуженный деятель искусств России. Награжден орденами Дружбы и Почета.
Андрей Объедков
для информационного аналитического издания «Российский Репортер»