Так уж вышло, что с театром «Пространство внутри» мы познакомились только вчера. И знакомство это приятно поразило. То, что у Владимира Мирзоева, режиссёра-постановщика спектакля «Я убил царя», на который мы попали, без преувеличения сильные тексты, мы знали. Но даже предположить себе не могли насколько это «так». Пока не посмотрели сам спектакль.
«Это хроника расправы над царской семьей, произошедшей в ночь с 16 на 17 июля 1918 года, в изложении драматурга Олега Богаева. На трагические события зритель смотрит глазами обычных людей — шофера, уборщицы, официантки и даже пуделя цесаревича Алексея», — вот строчки из рецензии «Московского Комсомольца», на которую мы ориентировались, идя на этот спектакль.
Это не просто постановка — это своеобразный разговор со зрителем. Разговор в оболочке монолога. Нет, самих монологов здесь много. Ибо много действующих лиц. И каждый монолог — буквально в душу. Кто убил царя? Такой вопрос задает действующим лицам невидимый следователь. И мы видим реакцию тех, к кому обращен этот вопрос (хотя, на самом деле, он обращен к каждому сидящему в зрительном зале…). А в конце, как «контрольный выстрел»: «вам жалко Романовых?».
Нет. Им не жалко. Ни капельки. И, судя по всему, не жалко никого. Даже самих себя. И они упоенно рассказывают о том, что им известно о страшной ночи цареубийства. Ни на минуту не задумываясь о правильности или пагубности произошедшего. И ни тени сочувствия не мелькнет в их «исповеди» перед невидимым и неслышимым зрителем «энкаведэшником». Некоторые даже с гордостью пытаются объявить: «это я убил царя». И никто другой, только я! Я «Герой» …
И никого не смущает нечеловеческая жестокость. То, что расправа над царской семьей не была просто убийством. Это было многомесячное садистское издевательство над людьми. Но горожан больше заботил вопрос добычи царских шмоток. Воображению представляется этакая помойная крыса, роющаяся в куче ношеных кальсон и колготок. И пытающихся отхватить себе что получше. По крайней мере монологи «простых горожан», «допрашиваемых перед зрителем», на такие ассоциации наводят.
«Жалко ли вам Романовых?». «А чего их жалеть? Всё имели». Такова позиция обывателя. Который с готовностью принимает даже версию о «свинском происхождении» убиенных. Мерзко. Страшно. Мерзко от осознания того, что таких немало и в наше время. Страшно — от того же. А самое страшное в том, что все они рассказывают об убийстве… словно готовят себе обед…
«Из подвалов Ипатьевского дома в подвал Московский, из отшлифованных текущей политикой партии статей в мелочное и подлое перетряхивание панталон с барахолки с фальшивыми „царскими“ вензелями. Вереница „хат с краю“ образует колоссальную громаду, перемоловшую вместо Царской семьи остатки выстраданной многими веками национальной нравственности.
„Православный(-ая)“, не колеблясь рапортует каждый из свидетелей, по мере продолжения рассказа донельзя оскверняя факт веры. Не кради, но если сапоги не добрые, то и кражи нет. Не прелюбодействуй, но если вдове тяжело, то и греха никакого не будет. Не желай дома ближнего своего, ни раба его, ни вола его, ни осла. О Георгиевском кресте и шелковых корсетах ни слова — выходит, благое дело.
Глобальная, всеобъемлющая подлость, безвозвратно развернувшая историю, вскрывается в мелочах — крышечки от шкатулочек, безголовые солдатики, капроновые чулочки — в куче бесполезного барахла итог правления целой династии, огромная историческая веха, измеренная дамским бельём. Обыденность, которая пугает до онемения. Бытовой омут легко скрывает в заботах о нехватке керосина и испорченных диванах, пожалуй, самую масштабную трагедию прошлого века. Крах отечественной морали происходит даже не под банальный звон монет — под звон закрашенного краской стекла.
„Чтобы жили как рыбы. Ну, как будто как рыбы“», — точнее сказать трудно.
Теперь, собственно, об игре актеров и оформлении места действия. На первый взгляд — все непритязательно и до предела просто. Вы не увидите «забубенных» декораций и дорогущих костюмов. На сцене — лишь стол, стулья, поленница дров и шляпные болванки. Которые, судя по всему, символизируют головы убиенных членов царской семьи. Костюмы то же просты. Так, как проста одежда людей не то, что бы небогатых, а тех, кто на грани нищеты.
Но здесь это и неважно. Неважно потому, что, когда начинает звучать первый монолог — ты уже не обращаешь внимание более ни на что!
Есть только актеры и их образы. Игра первых настолько виртуозна, что ты с первых фраз начинаешь верить в реальность вторых! Выкладывались по-полной все, без исключения. Перевоплощались так, что даже когда актер выходил отыгрывать совершенно другого персонажа, то ты сразу и воспринимаешь его — как другого. Спектакль реально смотрится на одном дыхании. С первого же монолога просто замираешь. И начинаешь «выплывать в действительность» только когда гаснет свет. Все. Конец…
И о самом пространстве, на котором разворачивается действие. На мой взгляд — замечательная находка продюсера Олега Карлсона — это отсутствие разделения зрителя с действом посредством сцены. Ее попросту нет. И именно это и погружает в происходящее бесповоротно и бескомпромиссно. Энергетика в зале просто неописуемая. Может поэтому после окончания спектакля актеров не отпускали минут так десять? Рукоплескали, не жалея ладоней. А прошедший спектакль того стоит.
И умышленно не будем перечислять всех, кто развернул перед нашими глазами и умами эту трагическую историю. Во-первых, что бы вы захотели сами все увидеть глазами собственными. А во-вторых — безусловной похвалы достойны абсолютно все участники спектакля. И артисты, и организаторы, и те, кто технически обеспечивал спектакль. Впрочем — убедитесь в этом сами!
фото предоставлено театром «Пространство внутри»
Была на этом спектакле. Все так. Он просто нереально крут. И по моему не может не понравиться.
Не был в этом театре. Но после этой статьи пойду обязательно.
Мне тоже нравится в этом театре. Атмосфера дружелюбности и чувство единения с артистами в действии это классно!
Спектакль просто потрясающий. Рекомендую посмотреть. Это стоит затраченного времени.
А спектакль «Кровавое воскресенье» ещё не поставили ?