Меры допустимой обороны. Продолжение судебной саги

Незадолго до Нового года Российский репортер получил сведения о том, что в Ленинский райсуд Костромы поступило уголовное дело в отношении жителя города Константина Квасникова, где тот обвиняется в причинении легких телесных повреждений троим лицам и тяжких телесных повреждений еще одному (все четверо — выходцы из Республики Молдова, приобретшие российское гражданство).

Поскольку мигрантов из республик бывшего Союза у нас все больше, а конфликты между ними и российскими аборигенами уже не редкость, тема показалась интересной… а когда узнали, что дело касается необходимой обороны — заинтересовало вдвойне.

И все потому, что четкие и ясные фразы статьи 37 Уголовного кодекса РФ о том, что каждое лицо имеет законное право на защиту от начавшегося нападения (и даже от реальной угрозы нападения, еще не начавшегося!!!), да еще и вправе намеренно причинять вред посягающему (отказавшись от возможности убежать или обратиться к иным лицам или органам власти!!!) просты лишь в теории.

Как говорил известный киногерой: «Ясность — это одна из форм полного тумана…»… под прикрытием которого в реальной жизни многие воспользовавшиеся этим правом попали не только на скамью подсудимых, но и продолжили путь с нее значительно дальше…

Отмечу, что первоначально возникший у журналистов РР интерес к делу окреп уже после первого знакомства с фактами…

Во-первых, все доводы обвиняемого о том, что защищался он от избиения как минимум четырех пьяных лиц (ну, а сам Константин утверждает, что напавших было не меньше пяти, и у одного в руках нож он видел изначально). Что дрался с ними на кулаках пока хватало сил. И достал из кармана сломанный нож лишь после того, как натянули на лицо майку (лишив обзора). А в спину ударили так, что он принял это за удар ножом.

Во-вторых, куда-то пропала одежда всех четырех травмированных, по которой можно было бы определить, одним или разными ножами причинены все ранения (поскольку на ноже обвиняемого и на земле с места драки эксперты обнаружили кровь только одного из четверых). И это при том, что уже по первым заключениям судмедэкпертов ножей, причинивших травмы, могло быть несколько.

Но все эти доводы выделили из дела и никаких сведений кто и как их проверял — в деле не осталось вообще (хотя по закону, проверять должны были в рамках самого дела).

Все потерпевшие изначально настаивали, что их было лишь четверо и ножа у них не было. Однако, защите неожиданно удалось разыскать видеозапись финальной части конфликта 02.08.2020 года. На которой в их компанию попал еще и пятый молдаванин (со слов Константина, он избивал его вместе с остальными, и именно в его руках был нож). На записи этот пятый угрожает взорвать машину Квасникова, заявляя, что «отвечает» за это. Да еще кричит неразборчиво что-то про «кинжал» (что именно кричит, следствие выяснять отказалось). В требованиях обвиняемого провести ему с этим «пятым» очную ставку, следствие отказало, т.к. «пятый» заявил, что боится давления на себя.

Не менее интересным оказалось и то, как запросто и при одних и тех же доказательствах менялась в деле квалификация преступлений. Так, в течение всего первого года расследования и после сбора всех доказательств мотивом драки и применения ножа Константином указывалась личная неприязнь (возникшая якобы в ходе ссоры). И квалификация не вызывала сомнений ни у прокурора, ни у следствия.

Однако, сразу же после заявлений обвиняемого об отводе прокурора за нарушения закона, и многочисленных доводов о других нарушениях следствия в августе прошлого года «тучи над головой» Константина сгустились, и новый следователь сходу и при тех же самых доказательствах вменил ему такой же новый, а заодно и более тяжкий, «хулиганский мотив».

В сентябре 2021 года Костромской областной суд взял его под стражу, мотивируя тем, что в период нахождения обвиняемого под подпиской о невыезде потерпевшие и свидетели по делу «живут в страхе».

То есть, вопросов по делу было в избытке и Российский репортер, рассказав об этом деле впервые в публикации «Меры допустимой обороны» от 27 декабря 2021 года. Пообещал взять дальнейшие события по этому делу на заметку…

Скажем сразу, обещание выполнили, хотя попасть на предварительное слушание по делу, назначенное Ленинским районным судом на 28 декабря 2021 года, не удалось из-за закрытости его в силу закона.

Тем неожиданней оказалось первое же судебное решение по результатам этого слушания. Которое свелось к тому, что суд возвратил дело на доследование из-за нарушений, допущенных прокурором и следователем. Суд обязал их описать в обвинении действия самих  якобы потерпевших. Поскольку из нынешнего совершенно не ясно, какие именно действия совершались ими в момент, когда их порезали ножом.

Неожиданную точку в этом же судебном акте поставило решение об освобождении обвиняемого из-под стражи в зале суда и применение к нему прежней подписки о невыезде.

Тем не менее уже 12 января 2022 года по представлению прокурора Костромской областной суд изменил и это решение, отправив обвиняемого с подписки о невыезде под домашний арест.

Как пояснил журналисту адвокат обвиняемого Юрий Николаевич З., прокурор уже оспорил и возврат дела, считая, что никаких нарушений нет и дело должно рассматриваться в прежнем виде. Этот вопрос также будет рассматриваться областным судом в январе-феврале с.г.

На наш вопрос о причинах возврата дела прокурору адвокат пояснил:

«Такого количества нарушений в одном деле я вообще никогда не видел, только их краткое перечисление в деле занимает много страниц. До передачи дела в суд вся ответственность за них лежала на следователе и прокуроре, они же сами принимали решения, есть нарушения в собственных действиях или нет. Дошло до того, что отвод, заявленный нами прокурору и подлежащий разрешению только вышестоящим прокурором в силу статьи 66 УПК РФ, был благополучно переправлен прокурору, которому был заявлен.

И тот благополучно отказал в нем, мотивируя тем, что его временно назначили на должность вышестоящего прокурора. А потом еще и утвердил обвинительное заключение для суда. Представляете? Просто какой-то гоголевский „Нос“, где мундир живет отдельно от чиновника и позволяет ему в отношениях с самим собой быть одновременно и нижестоящим прокурором, и вышестоящим… когда как захочется…

Самое удивительно не то, что конкретный прокурор позволил себе такое — удивительно, что до возврата дела все, кто читал наши жалобы об этом — делали вид, что это нормально и законно, несмотря на статью 10 закона „О прокуратуре“, которая запрещает даже жалобы пересылать тому лицу, чьи действия обжалуются…

Так что решение суда по этому вопросу просто поставило все на правильные места в этом театре абсурд, дав этому раздвоению личности нужную и правильную правовую оценку. Если все снова сдвинется или „раздвоится“ (о чем прокурор уже просит областной суд), дойдем до Конституционного суда… не позволено закон превращать в откровенную профанацию… даже тому, кто с этим законом ближе других…».

Добавлю, что в этот раз только снаружи суда удалось разглядеть и спешивших на заседание потерпевших… При этом, явных признаков обезображенного лица (которое, согласно обвинению, причинил Константин одному их четверых) не удалось заметить ни у одного из них. Надеюсь удовлетворить свою любознательность на этот счет, которая, не скрою, связана с доводами обвиняемого, что никакого обезображивания в реальности и нет…».

Тем не менее доводы об обезображенном лице одного из потерпевших и позволили перейти в обвинении Квасникова со статьи небольшой тяжести сразу на тяжкую, подняв для него возможный срок лишения свободы с двух сразу до десяти лет… Интересно, что по закону, вопрос о том, обезображено лицо или нет, решают не эксперты, а сам потерпевший, следователь и прокурор… и лишь после передачи дела в суд тот же вопрос решает судья на основании собственных представлений о том, как повреждение повлияло на эстетику лица…

Так что очередные баталии по делу явно не за горами, продолжаем следить за ними и ждем возможности высказать о них мнение журналиста непосредственно из зала суда.

Николай Быковский