Для того, чтобы освежить в памяти историю с осуждением природоохранников и участкового инспектора полиции, можно прочитать наши предыдущие материалы «Как дело о браконьерах превратилось в срок для инспекторов» и «Браконьер смог „и рыбку съесть, и сухим из воды выйти“». В них подробно описана суть уголовного дела и основные нестыковки, увидев которые, можно было бы его закрывать за отсутствием состава преступления. Однако его упорно вели до суда и довели до приговора.
Повторимся, в деле огромное количество нестыковок и нарушений. И при этом еще — все обвинение базируется на так называемых «неприемлемых доказательствах». Вот об этом и пойдет речь в этом материале. А точнее, о тех недопустимых доказательствах, на которые прямо указывает часть 2 пункт 2 статьи 75 УПК РФ. Позволим себе процитировать:
«УПК РФ Статья 75. Недопустимые доказательства
- Доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса.
- К недопустимым доказательствам относятся:
1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;
2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;…».
Итак, если пока пропустить бросающиеся в глаза нестыковки в показаниях «заявителя», а в последствии «потерпевшего» Д., то сразу обращаешь внимание на ставящий под сомнение все проведенное следствие момент — все это уголовное дело монументировано как на краеугольном камне на … предположениях. То есть на тех самых пресловутых «недопустимых доказательствах».
Обратите внимание на формулировки следователя: «они сели в машину и заключили там преступный сговор», «они „давили“ на потерпевшего для получения признания в браконьерстве „с карьерной целью“», «каждый из них осознавал, что вступает в преступный сговор»… Позвольте, но где же хоть что-либо подтверждающее эти обвинения?! А нет ничего. Кроме ничем не подтвержденных показаний Д. и его подружки (лица явно заинтересованного) С.. И ПРЕДПОЛОЖЕНИЙ следователя Каменюкина.
Из материалов дела:
«… реализуя совместный преступный умысел, направленный на превышение должностных полномочий, умышленно, из личной заинтересованности, обословленной такими побуждениями, как карьеризм и желание показать себя эффективным работником, осознавая преступный характер и общественную опасность своих действий, предвидя наступление общественно-опасных последствий в виде существенного нарушения прав и законных интересов Д., достоверно зная о том, что в действиях последнего отсутствует какой-либо состав преступления, с целью повышения статистических показателей и привлечения Д. к уголовной ответственности за совершение преступления, предусмотренного п.»б»,»г», части 1 статьи 256 УК РФ, действуя в группе лиц и по предварительному сговору…»
Вот какие шикарные выводы сделал следователь Каменюкин исходя лишь из показаний Д. и его подружки С…. Более ничем данные утверждения не подтверждены. Однако, как теперь уже думается нам, так предположение (мы же не майор Каменюкин и не обвиняем, мы лишь предполагаем) не поступил ли именно так с этим делом собственно следователь Каменюкин. В группе определенных лиц (может быть указывающим ему обязательно закрыть фигурантов, да и с самим Д.) по предварительному сговору, имея целью карьерный рост… Ну и так далее. Могло такое быть? В своих предположениях мы это можем допустить.
Только мы предполагаем. А Каменюкин, как видится уже многими, на подобных предположениях сломал жизнь четверым людям. Согласитесь, разница большая.
Ну так вот, объединившиеся в одном порыве следователь, кто-то из прокурорских и браконьер, вдруг ставший потерпевшим с одной стороны и четверо выполнявших свою работу (ныне уже осужденных) обвиняемых с другой. И лишь одни, ничем не подкрепленные, слова со стороны Д.
Что же делать в таком случае? Не нам учить, как вести следствие, но логика подсказывает о проведении психологической экспертизы. Дабы понять кто врет, а кто нет. Участковому (теперь уже бывшему) Покусаеву удалось пройти таковую. И эксперт подтвердил, что его утверждения во время следствия характеризуются емким словом ПРАВДА. Остальным трем фигурантам дела, Меджидову, Лавренцову и Пикалову в таковой было отказано.
Напрашивается вывод — для того, чтобы те не смогли на суде представить заключение эксперта о том, что они говорят правду.
Что же касается «потерпевшего», гражданина Д., то он тоже прошел экспертизу. Правда с такими нарушениями, что вызывают недоумение в том, что капитан (простите, уже майор) Каменюкин работает в следствии. А не в пошивочной мастерской. Уж слишком явно из этого дела «торчат белые нитки, вшитые нагрубо».
Из уголовного дела:
«По видеозаписи потерпевшего Д. назначить психолингвистическую судебную экспертизу».
Вообще-то, как нам известно, подобную экспертизу необходимо проводить очно. С присутствием того, кому она назначена. А не по видеозаписи допроса. Тем более, что на ней четко видно, как следователь поправляет Д. в нужную сторону, когда тот, как говорится, на автомате» дает ответ на вопрос об обстоятельствах его задержания и первоначальных показаний. Соответствуют ли они действительности. И то, что он написал в обьяснени отражает реально произошедшее? Его ответ прозвучал «да, отражают». После небольшого замешательства, следователь направляет Д., спрашивая «ну вы наверное писали то, что вам диктовали?». После чего Д. спохватывается и говорит: «Да, я писал то, что мне диктовали». Ну и так далее.
А далее мы, вольно или невольно, вновь выходим на противоречия в показаниях явного браконьера Д. и на неприемлемые доказательства. Итак, начнем.
Каким образом следователь сделал выводы о невиновности Д. ввиду отсутствия у него умысла? Каким образом установлено, что сеть не принадлежит Д.? Да некоим образом не установлено. Только словами самого Д.Почему поверили именно ему, а не тем, кто его задержал с лодкой, в которой были и сеть, и рыба?
Момент, который мог бы поставить под сомнение слова Д. Мы переговорили с достаточным количеством людей, знакомых с рыбалкой (в том числе и с браконьерской). И они в один голос утверждают, что обнаружить в воде поставленную сеть в темноте (а было уже темно) практически невозможно. Если ты точно не знаешь, где она стоит. Далее. Обнаружение сухой сети. В одних показаниях Д. обнаружил ее прямо на берегу и зачем-то взял с собой в лодку (а ведь как утверждают Д. и его подружка, они собирались рыбачить на поплавные удочки, а то и просто покататься на лодке). Значит он ее хотел использовать по назначению? Иначе этот момент никак не объяснить. В других показаниях Д. сообщает, что сухую сеть в ведре он обнаружил сидя в лодке, на достаточном отделении от берега, на противоположном берегу. Ему что, ведро с сетью прожектором подсвечивали или он видит в темноте прямо как кошка? Тоже сомнительный момент.
А теперь немного о незаконном способе вылова рыбы. Мы специально проконсультировались на этот момент. Допустим, браконьер поставил сеть. Через какое-то время он ее проверяет и обнаруживает в ней достаточное количество рыбы. Что он делает? Вытаскивает сеть в лодку и дабы не возиться с распутыванием самой сети и попавшей в нее рыбы, ставит на место вытраленной сетки новую, сухую, заранее припасенную с собой. Видимо следователь таких (кстати, известных очень многим в этом рыбном районе) нюансов не знал. А потому дело о незаконной добыче рыбы Д. он прекратил за отсутствием состава преступления.
Кстати, эпизод с сетями станет одним из основных в деле, возбужденном уже в отношении представителей Закона. Вполне обоснованно сделавших вывод о противозаконной ловле рыбы Д. В особо охраняемой зоне при чем.
Есть в показаниях Д. и С. ссылка на то, что Д. еще в 6 утра выехал на свидание к своему брату, который отбывает наказание в исправительной колонии в Волгорадской области. Недалеко, кстати, от озера Бабичево. И, по их версии, не смог бы установить ту сеть, с которой его задержали. И следователь снова верит Д., а не Покусаеву, Меджидову, Пикалову и Лавренцову. Которым вменяется превышение служебных полномочий. И даже не рассматривает версию о том, что сеть некто не мешал установить и рано утром, перед поездкой в ИТК (ехать от дома Д. до озера Бабичево всего 10-15 минут). Никто не мешал это сделать и накануне ночью. А уже после поездки к брату в ИТК спокойно проверить ее. Тем более, что в своих показаниях он неоднократно повторяет: «я проверял сеть». Но даже сомнений в эту сторону у следствия не возникает.
Вы скажете, нет свидетелей, это домыслы. А попросту — неприемлемые доказательства. Но почему следователь в данном случае понимает, что здесь неприемлемых доказательства, а в отношении Покусаева, Меджидова, Пикалова и Лавренцова он таковых не видит? А ведь обвинение их в сговоре и давлении на Д. ничем не подкреплено. То есть является домыслами Д. А в последствии становятся и домыслами следователя Каменькова, раз он на них строит все уголовное дело.
Далее. Д. утверждает, что в сетях им была обнаружена тухлая рыба и он решил забрать остальную, чтобы не протухла и она. Момент первый. Если Д., говоря языком сленга, как нам известно, данному гражданину хорошо знакомого, решил «скрысятничать (то есть присвоить себе чужую рыбу и сети), то по логике вещей он должен был быстренько вытащить сетку, доплыть до машины, перекинуть сеть с рыбой в нее и уехать. Иначе есть риск нарваться на хозяев сетки и рыбы. И попросту заполучить по голове. Нравы у браконьеров те еще и «крыс» они не любят.
И здесь два варианта: либо эта сеть с рыбой принадлежит собственно Д. и бояться ему некого, либо он попросту «бесстрашная крыса», стащившая чужое и не боящаяся истинных хозяев стащенного.
Возвращаемся к тухлой рыбе. Где она? Если в лодке только свежая, а по озеру кверху брюхом никто не плавает. Снова обратимся за комментарием к «рыболовным специалистам»:
Рыба в сети в Ахтубинском районе Астраханской области в последних числах августа, так как вода очень теплая, начинает тухнуть если пробыла там примерно сутки. А значит, если тухлые рыбешки в сетке были, то установлена сеть не позднее, чем предыдущей ночью. О чем мы и говорили выше. Но и таких нюансов, как видится, следователь Каменюкин не знал.
Собственно тухлой рыбы никто из присутствующих не видел. И обозначено ее наличие только словами Д.
Теперь о «преступном сговоре». Данный момент так же из области предположений следствия, основанных так же, как предыдущие, лишь с домыслов Д. Никаких доказательств этому нет. Да и сговор вряд ли мог быть, так как четверо должностных лиц, якобы превысивших должностные полномочия, принадлежат к разным структурам и службам. А ведь никто не гарантирует, что любой из них мог проговориться своим товарищам. Риск. И еще какой. Никто так рисковать не стал бы.
То, что они сидели вместе в машине никак не говорит о том, что они обязательно должны сговориться. Домысел? Нам видится, что он самый. Исходя из изученных материалов, сговор скорее можно предположить между Д. и С., да и то плохой. Плавают они в показаниях, путаются.
О давлении на Д. со стороны Покусаева, Меджидова, Пикалова и Лавренцова. Позже, на суде, Д. признает, что давления не было. Мы уже говорили об этом в предыдущем материале, но не лишний раз повторить. Разьяснение сути правонарушения, предусмотренной за это статьи УК или КоАП и их санкций входит в должностные обязанности. Как это может оказаться давлением? Допустим, инспектор ГИБДД остановил автотранспортное средство и начинает разъяснять (он обязан это сделать) что его водитель нарушил, какой статьей кодекса это регламентировано и каково, согласно этой статьи, наказание. Что, обвинять инспектора в давлении на водителя, в вынуждении подписать протокол о нарушении? Бред. Здесь просматривается подобный бред.
А вот со стороны следствия на обвиняемых давление было. Каждому из обвиняемых, как они говорят, было объявлено, что если они не подпишут признание, то по 91-й статье УПК «уедут» в СИЗО на все время следствия. Давление? Считаем, что да, давление. Отсюда в деле появились две явки с повинной. При чем, Покусаев подписал предложенный ему следователем готовый вариант явки даже не читая его.
И наконец, о формулировке следствия, в которой говорится, что Покусаев, Меджидов, Пикалов и Лавренцов «достоверно знали о том, что в действиях Д. отсутствует какой-либо состав преступления». Снова не вяжется. Обратимся к материалам дела. Выезд 25.08.2020 года на озеро Бабичево был осуществлен в соответствии с планом-заданием. На месте каждый занимался своей работой, и никто не мог давать указания другому. На озере был замечен свет фонарика. Затем услышан плеск воды и характерные звуки, раздающиеся, когда рыба бьет хвостом о дно лодки. Чуть позднее, когда лодка подплыла к берегу и была подтащена к машине Д., были задержаны Д. и обнаружена рыболовная сеть в воде и вторая — сухая. О чем должны были подумать люди, призванные охранять водные ресурсы? Естественно, о том, что перед ними браконьер.
Снова домысел. Снова неприемлемое доказательство…
По всем пунктам дело явно не должно было дойти до суда. Так как обвинения несостоятельны. А если и дошло, то должно было быть отправленным на доследование. Опять же ввиду отсутствия доказательной базы. Ибо слова доказательством не являются…
Куда смотрел прокурор, утверждающий обвинение?
Продолжение следует.
Сканы документов по теме
