Судебный процесс по делу Квасникова Константина, Кострома
Наша редакция продолжает следить за ходом судебного разбирательства в Ленинском районном суде города Кострома, где на скамье подсудимых оказался житель Костромы Константин Квасников… а на соседней с ним скамье — четверо потерпевших — выходцев из Молдовы…
Начиная год назад первую публикацию по этому делу, мы информировали читателей о том, что внешне простые и однозначные формулировки уголовного закона о праве на необходимую оборону, в реальной жизни привели в места лишения свободы уже немало «бедолаг», которые этим своим правом рискнули воспользоваться вместо того, чтобы убежать или покорно дать себя избить, ограбить и т.д. Ситуация с Константином явно не из их числа.
В результате обоюдного конфликта 02 августа 2020 года первый из них получил телесные повреждения от ударов кулаками и ногами, а четверо других — поверхностные ножевые ранения, которые долгое время квалифицировались экспертами как легкий вред здоровью…
Но лишь до тех пор, пока Квасников сам не начал предъявлять претензии к следователю и прокурору по поводу «волокиты» с делом, а также того, что те не собираются честно расследовать реальные действия самих «потерпевших»…
В этих условиях небольшой шрам возле уха одного из потерпевших тут же был использован следователем и прокурором к тому, чтобы сменить обвинение Константину с легкого на нанесение тяжкого вреда здоровью… по мотивам того, что шрам якобы обезобразил лицо…
Доводы самого обвиняемого, что поводом к тому, чтобы схватиться за сломанный нож, случайно оказавшийся в кармане, послужили как раз действия пьяных потерпевших, высыпавших на улицу прямо из-за праздничного стола и набросившихся на Квасникова уже после того, как он удалялся после первоначального конфликта и драки с одним из «молдаван» (угрожавшим взорвать машину обвиняемого) сторону обвинения не убедили…
Как и слова Константина, что нападавших было не четверо, а 5 или 6, и у одного из них он также видел нож… Инвалидность Квасникова во внимание решили также не брать…
О многочисленных странностях этого дела, как и сути конфликта, мы ранее уже неоднократно рассказывали в нашем издании, в том числе, и о начале судебного процесса («Меры допустимой обороны. Хроника резонансного дела», «Меры допустимой обороны. Продолжение судебной саги» и «Судебный процесс по делу Квасникова Константина, Кострома«)…
На наш взгляд, большинство этих странностей даже в ходе суда разрешения так и не получили… На ноже Квасникова экспертиза обнаружила кровь только одного из четырех потерпевших… Его же кровь обнаружили и на земле, причем в том месте, где, со слов потерпевших, драки вообще не было… следов крови трех других потерпевших не обнаружили ни на месте происшествия, ни на ноже… что изначально дало основания предполагать, что в сутолоке и в темноте они могли быть ранены ножом своего же «земляка», который вместе с ними нападал на Константина…
В пользу этого свидетельствовало и то, что ряд ранений располагались на спинах и иных задних частях тела, а потому получить их от стоявшего напротив Константина явно не получается… Интересно и то, что ни один из потерпевших, с их слов, не рассмотрел от подсудимого ни одного конкретного удара ножом, в то время, как таковых, по утверждению следователя, было не менее восемнадцати!!!
Сам Квасников с первого дня последовательно утверждает о том, что не видел, кого из нападавших мог задеть ножом, поскольку в этот момент ему натянули майку на лицо, закрыв обзор…да еще одновременно нанесли в спину удар, который он сам принял за удар ножом…
На все это наслоились и предположительные выводы экспертов о том, что раны четверым действительно могли быть причинены как одним ножом, так и несколькими ножами! Это требовало исследования повреждений на одежде, но … Все без исключения предметы одежды потерпевших тут же безвозвратно пропали, хотя защитник Квасникова еще в первый день конфликта требовал ее изъятия и исследования…
Согласно уголовно-процессуального закона, по делам о необходимой обороне доводы обвиняемого (что он защищался от действий большего числа нападавших, а потому вправе был прибегнуть к любым средствам защиты собственного здоровья и жизни и потому невиновен) подлежат только проверке совместно с действиями самого обвиняемого, т.е. в рамках единого общего дела…
Первоначально все и пошло по этим правилам, когда в деле были собраны заявления абсолютно всех участников конфликта против друг друга, по тем основаниям, что все они относятся к одному и тому же факту. И лишь спустя несколько месяцев все заявления самого Квасникова против потерпевших по инициативе прокурора были из этого же дела выделены и якобы направлены куда-то для проверки.
Как и кто их проверял — неизвестно, поскольку следов этих материалов не удалось найти даже нынешнему суду, запросившему их из органов полиции и не получившему до настоящего времени…
Точнее сказать, в отличие от самих материалов, следы нашлись, однако, лишь в виде многочисленных регистрационных номеров, дат и т.д. По результатам напрасного ожидания материалов суд принял справедливое решение отреагировать на подобный «саботаж» органа полиции частным постановлением.
Мне не раз приходилось присутствовать при судебных прениях по уголовным делам, но такого количества нарушений, о которых шла речь в трехчасовом выступлении двух защитников, я лично не помню.
В отличие от государственного обвинителя, предложившего суду поверить собранным в деле доказательствам и назначить Квасникову пять лет лишения свободы по одному из оставшихся обвинений (поскольку по трем другим уже вообще истекли сроки давности); защитники потребовали не только полностью оправдать подсудимого, но и вынести частное постановление по поводу всех остальных нарушений при расследовании, в том числе, волокиты, неполноты следствия и т.д.
Следует отметить, что большинство подобных доводов приводится обычно только на стадии предварительного следствия, и к суду они обычно теряют актуальность… здесь же совершенно очевидно поставлены вопросы о том, вправе ли сами правоохранительные органы доказывать вину обвиняемых ценой многочисленных собственных не соблюдений закона, которые большинство уже давно привыкло считать чем-то само собой разумеющимся…
Проанализировав явные несоответствия между доказательствами, имеющимися в деле, и совершенно противоположными выводами, которые сделаны следователем в обвинении, Квасников и защитники поставили интересный и актуальный вопрос о том, как вообще расследуются подобного рода дела, и не являются ли обвинения всего лишь откровенными фантазиями следователя, с доказательствами не имеющими вообще никакой связи?
Не заключается ли в этом та основная «тайна следствия», посягательство на которую в течение долгих месяцев расследования тщательно охраняется, а затем выясняется, что никаких поводов для «тайн» и не было изначально?! И насколько простирается процессуальная самостоятельность следователя в этих вопросах, а заодно и его ответственность за подобную ничем не ограниченную свободу?
Какую оценку и выводы будут сделаны Ленинским районным судом в этой явно непростой ситуации решать не нам… очевидно лишь то, что после прений окончательный приговор Константину Квасникову будет вынесен уже в первой половине октября с.г…. И он, безусловно, явится поводом для новых оценок и мнений в ту или другую сторону…